Светлана Зернес. ВЕЛИКИЕ НАУЧНЫЕ КУРЬЕЗЫ

41. Человек столетия

Титулы бывают разные. Мисс мира, герой дня, человек года. Альберт Эйнштейн совершенно официально признан Человеком XX столетия.

Что мы знаем об этом гении? Все и ничего. Но точно известно одно: с образом Эйнштейна у большинства ассоциируются три вещи - теория относительности, скрипка и. высунутый язык.

Что ж, пойдем по порядку!

Теория относительности расставила сумбурные представления о мире по местам.

Положите руку на горячую печь на минуту, и кажется, что это длится час. А сидеть с хорошенькой девушкой в течение часа - кажется, что всего минута. Это относительность!

- так Эйнштейн объяснял свою идею непосвященным.

Открытие этого закона природы достойно как минимум Нобелевской премии. Однако. В архиве Нобелевского комитета хранится не меньше шести десятков документов с выдвижением Эйнштейна на соискание этой награды, а получил он ее совсем за другое. С несколько расплывчатой формулировкой

за заслуги в области теоретической физики и за открытие закона фотоэлектрического эффекта

спустя только шестнадцать лет премия была наконец вручена.

Награды, слава и почет пришли к человеку, которого в детстве подозревали в умственной неполноценности. Легенда о том, насколько поздно он начал говорить, превратилась в расхожую шутку. Мол, до четырех лет дитя молчало, а потом ему как-то подали слишком горячее молоко, и оно возмутилось.

А может, ему просто лень было разговаривать, как потом стало лень осваивать школьную программу? Сам Эйнштейн в своих письмах признавался, что, если бы не его замедленное развитие, вряд ли бы он сформулировал свою теорию: просто это было как раз то, что он замечал в пространстве и времени еще ребенком, а удивляться этому начал уже в годах.

Его отсталость прошла быстро. После университета Альберта взяли на работу в патентное бюро, где он год за годом получал повышение по службе. А первая его научная статья о капиллярности (проще говоря, о физике жидкостей в соломинках для напитка) появилась в номере журнала с работой Планка о квантовой теории.

Теперь про скрипку. Мать Альберта отдала его учиться скрипичным премудростям с шести лет: давно замечено, что этот инструмент развивает мыслительные способности. Уже для взрослого Эйнштейна скрипка стала настоящей отдушиной. Он отлично смотрелся со скрипкой: пышная шевелюра делала его действительно похожим на музыканта. Эйнштейн играл на своих лекциях, после лекций и вместо лекций. Свою скрипку он брал с собой во все поездки, иногда появлялся с футляром в Академии наук, чтобы после заседания отправиться музицировать дуэтом с Бором или Планком. Находясь в США в Принстоне, Эйнштейн сыграл Моцарта на благотворительном концерте в пользу таких же ученых-эмигрантов, как и он.

Не только музыку любил Эйнштейн. Женщины тоже никогда не были обделены его вниманием! Однажды какая-то дама намекнула ему, что не против, чтобы он позвонил ей, вот только ее номер телефона очень трудно запомнить: 24361.

- И что же тут трудного? - удивился Эйнштейн. - Две дюжины и девятнадцать в квадрате!

А как-то раз Альберт Эйнштейн случайно недодал кондуктору в трамвае пять пфеннигов. Пересчитав деньги, он признал свою неправоту и услышал в ответ:

Ничего, господин, просто вам надо учить арифметику.

Его приглашал на личную встречу самРузвельт. Его именем был назван химический элемент эйнштейний. Израильтяне звали его стать их президентом, чем Эйнштейн был чрезвычайно растроган, но написал проникновенный отказ: мол, он уже не в том возрасте, да и посвятив всего себя науке, совершенно не ориентируется в других жизненных областях.

С него рисовали портреты. Эйнштейн ненавидел позировать, но когда один художник признался, что рассчитывает благодаря продаже портрета выбраться из долгов, Эйнштейн терпеливо высиживал в качестве модели.

Но самый известный его портрет - фотографический. Перед нами великий фотокурьез, один из самых дорогих снимков в истории.

Снимок сделан фотографом Артуром Сассом в США, когда семидесятидвухлетний профессор Эйнштейн уже надеялся отдохнуть на пенсии, но пресса буквально преследовала его. Говорят, что таким необычным образом он ответил на просьбу изобразить перед объективом глубокий мыслительный процесс!

А где-то в далекой немецкой провинции, в городке Ульме, на родине Альберта Эйнштейна, есть памятник в виде летящей ракеты, сидя в которой всемирно известный ученый показывает жителям и гостям города язык.

Поклонники Эйнштейна в своем подражании кумиру тоже идут до конца - один гражданин Германии подал в суд на работников паспортного стола: те наотрез отказались фотографировать его на документ с высунутым языком. Незаконно, видите ли, в паспорте рожи корчить! Но суд так и не нашел в этом желании ничего, что противоречило бы конституции страны. Иск был удовлетворен.

42. Сны чемоданного мастера

Пусть Альберт Эйнштейн - человек столетия! В отечественной науке своих героев предостаточно. И конечно же среди них все рейтинги и все рекорды популярности бьет Дмитрий Иванович Менделеев.

Был ли он Нобелевским лауреатом? Нет. Зато теперь медали и премии вручаются в его честь. Приняли ли его в Российскую академию наук? Тоже нет! Зато теперь его имя носят НИИ и вузы, улицы множества городов и кратер на Луне! Да что там, спросите любого - хоть взрослого, хоть школьника, - кто самый великий русский ученый, и вам назовут Менделеева.

Таких, как он, в народе уважают (для него что министр, что мужик - все было едино). А кого уважают, того делают героем народных баек! Слышали историю про то, как Менделеев изобрел водку? Эту легенду можно было бы даже выделить в отдельный курьез, если бы она не была. всего лишь легендой.

Дело в том, что Менделеев и правда написал диссертацию Рассуждение о соединении спирта с водою. Но этот раствор он изучал исключительно как раствор. Очень уж наглядно располагались в нем молекулы. А водка. Наверное, просто удобно считать, что и ученым не чуждо ничто человеческое!

Сам удивляюсь, чего только я не делывал в своей научной жизни,

- сказал Дмитрий Иванович как-то раз. И верно, чего только не делывал, и все успешно. Природные ресурсы, металлургия, агрономия, экономика, метеорология, мукомольное дело, даже воздухоплавание - это еще не полный набор его увлечений. Даже уличные часы в Петербурге и то появились по его инициативе.

Вспоминают такой случай: однажды на улице ямщик начал кланяться какому-то прохожему, почтительно привстав и сняв шапку; когда седок удивленно спросил:

Кто это?

- ямщик ответил:

Это знаменитый чемоданный мастер Менделеев.

Да-да, и чемоданы у него тоже получались отменные!

Менделеев вообще любил все красивое. А красоту видел в упорядоченности. Преподавая химию студентам, он не раз сетовал, что сведения об элементах очень разрозненны и нелогичны. Так захотелось ему внести порядок в эти нестройные ряды! Хотя бы для того, чтобы лекции читать было удобнее.

Честно говоря, об этом задумывался не один Менделеев. Многие брались за классификацию, но вскоре бросали: вначале все шло гладко, а дальше - ну никак. Жил, например, в Англии химик-любитель Джон Ньюландс. Он нашел, что если расставить элементы в определенной последовательности, то заметно некоторое повторение их свойств через каждые восемь позиций. Кажется, Ньюландс тоже любил все красивое, а может, просто музыку любил, поэтому ему пришли на ум клавиши пианино и открытое явление было названо закон октав. Этот романтичный образ и погубил идею: над автором посмеялись. Дурачась, спрашивали, не сыграют ли его элементы какой-нибудь мотивчик? Бедняга обиделся, прекратил исследование, и больше о нем не слышали.

Рановато явил Ньюландс миру свою теорию. Подождал бы еще годика три! Но тут подоспел Менделеев. Надо сказать, что и его периодический закон был сначала принят с прохладцей. Зато как все изменилось потом!

Менделеев не просто нашел закономерность и расположил элементы по возрастанию их атомного веса. Он оставил в таблице пустые клетки для новых, еще не открытых! При этом он не только предсказал их свойства, но и то, как эти элементы будут открыты. Потом и вовсе проявил невиданную дерзость - исправил атомные веса одиннадцати уже существующих. Тогда все стало на свои места.

Но даже сейчас ученых поражает, как Менделеев умудрился создать свою таблицу при тех скудных данных, которыми наука тогда располагала. Этому нашли объяснение еще в одной байке: периодический закон Дмитрию Ивановичу просто приснился!

А может, эту шутку запустил сам химик? Он всегда отличался веселым нравом и любовью к разным розыгрышам. Как-то раз один журналист пристал к нему с вопросом о таблице:

Как вам пришла в голову эта идея?

Менделеев за словом в карман не полез:

Уж точно не так, как вам, батенька! Сидите себе, сидите, и вдруг пятак за строчку. А я, может, над ней двадцать лет думал.

А думал он над своей задачей и правда беспрестанно. В начале 1869 года окружающие стали замечать, что он сделался каким-то нервным, почти не спал. И все время перебирал свой пасьянс: визитки, на которых с обратной стороны написал информацию об элементах. Уж и так, и сяк перекладывал их Менделеев, но все было не то.

Исторический момент случился 1 марта. Говорят, проснулся Дмитрий Иванович и, даже не умываясь, схватил первый попавшийся лист бумаги и набросал периодическую таблицу. А был ли сон? Может, и был. Когда так много работаешь, то и во сне работу видишь.

Лет шесть наука не обращала на открытие никакого внимания. Но потом вдруг нашли новый элемент - галлий, по свойствам точь-в-точь совпадающий с предсказанием Менделеева. Не совпадала только плотность. Менделеев был невозмутим:

Назовите его хоть японием, - заявил он, - но плотность определена неверно!

Так и оказалось. Дальше открывали новые элементы, и они были именно такими, какими увидел их Менделеев.

Таблица, можно сказать, зажила собственной жизнью. У нее появилась армия поклонников, а еще больше тех, кто захотел ее усовершенствовать. Существует почти семьсот ее вариантов: круглые, треугольные, спиральные и даже трехмерные цилиндры, этажерки, платформы - у кого на что хватило фантазии. Но все эти рюшечки не прижились.

У американского ученого Теодора Сиборга был любимый галстук с рисунком в виде периодической системы. И ученый так старался заполнить пустующие клетки таблицы, что заполнил открытыми им элементами целых десять! За эти заслуги его имя увековечили в таблице еще при жизни - сиборгием назвали 106-й элемент.

Такой чести даже Менделеев не удостоился! То есть элемент менделевий, разумеется, есть, но открыт и назван он был уже после смерти великого химика.

Подходящее название, - съязвил кто-то. - Это нестабильный элемент.

Ну да, с возрастом Дмитрий Иванович сделался довольно вспыльчив, частенько конфликтовал с коллегами и хлопал дверьми. Но ему конечно же многое простительно.

Между прочим, таблица все еще пополняется. В хвосте теперь указаны новые элементы, которым даже имен пока не дали, только временные названия.

А как же было не появиться всевозможным альтернативным таблицам, шуточного содержания? Фармакологи придумали заполнить клетки названиями лекарств и тоже нашли свои закономерности. Правда, это больше похоже на рекламную кампанию: какому же производителю не захочется в такую таблицу?

Другая периодическая система составлена из продуктов питания. Эта Система пищевых элементов оказалась хороша тем, что можно внести в нее вашу любимую еду или вообще составить какой-нибудь диетический вариант. Но не удивляйтесь, что в эту таблицу попал. мышьяк. Просто когда-то им запросто потчевали всех неугодных.

Периодические таблицы видов спорта, профессий и даже родственных связей тоже есть. А недавно открыли, что по системе Менделеева можно, оказывается, и судьбу предсказывать. Это вам не Битва экстрасенсов!

Ну а Нобелевская премия - что ж. На чины и звания Дмитрию Ивановичу всегда было наплевать.

43. Танец со змеей

Загадочная все-таки штука сон. Кто-то дрыхнет каждый день до обеда, и все равно ничего толкового ему не приснится. А вот Менделеев только прилег и тут же открытие сделал!

Рене Декарту и Карлу Гауссу, математикам, такой метод работы тоже был знаком. У Декарта это называлось творческим настроением: сладкое пробуждение дарило новые мысли. Даже Эйнштейна и его теорию относительности подозревают: дескать, хорошенько выспавшись, Эйнштейн сел в кровати и понял, что все в мире относительно.

Во сне мы смеемся, плачем, злимся, огорчаемся еще сильнее, чем наяву. Смотрим цветные и чернобелые фильмы. Но снам, которые видел химик Август Кекуле, позавидовал бы кто угодно!

Кекуле был родом из Германии, но учеба и работа привели его сначала во Францию, потом в Англию. В Клапаме, пригороде Лондоне, он снял скромное жилье. Нашел и товарища по интересам, химика Гуго Мюллера. Как же приятно было за чашечкой английского чая побеседовать о том, как устроены молекулы! Почему, например, два вещества с одинаковым количеством атомов углерода и водорода получаются совсем разными?

Засидевшийся однажды за такой беседой допоздна Кекуле спохватился и заторопился домой. Он все-таки успел на последний омнибус и уселся в кресле наверху: вечерок выдался на редкость теплым и приятным.

Кекуле вновь предался своим размышлениям об атомах. И так, и сяк передвигал их перед мысленным взором. Но неторопливая езда укачивала, ученый начал кивать, кивать. И задремал.

Атомы задвигались уже сами по себе. Эти крошки суетились, перемещались все быстрее и быстрее. Потом выстроились попарно, словно готовясь станцевать вальс. Потом к каждой паре присоединился атом покрупнее, и все это закружилось, словно в праздничном хороводе. Лидировали большие атомы, увлекая за собой малышей.

- Клапам-Роуд! - заорал извозчик. Кекуле встряхнулся, чуть не проехав свою остановку, и выскочил из омнибуса.

Всю ночь он работал над формулами. И смог наконец обосновать свою структурную теорию. В то время органическая химия вообще выглядела, как метко выразился один из ученых, как дремучий лес, полный чудесных вещей, огромная чаща без выхода, без конца. Пляшущие атомы подсказали, каким именно образом они могут связываться друг с другом благодаря валентности.

Прошло несколько лет. Кекуле не бросал работу над органическими соединениями, все пытаясь разгадать тайны их свойств. Многих химиков тогда заинтересовали бензол и ароматические соединения в целом - это было ново, перспективно и непонятно.

Как-то у себя дома Кекуле корпел над учебником, но все время отвлекался на свои мысли. А в мыслях был бензол и только бензол. Как выглядит его молекула, отчего он такой специфичный? А в камине потрескивали дрова, тепло разливалось по комнате. Химиком, как и в прошлый раз, овладела приятная расслабленность и дремота.

И снова атомы выстроились рядом друг с другом, но на этот раз в какие-то цепочки. Цепочки извивались, как змеи, превращаясь в змей настоящих. И вдруг одна из змей укусила себя за хвост и начала кружиться, кружиться.

Ученый очнулся, пораженный догадкой. Вот она, форма молекулы бензола - кольцо!

Шесть атомов углерода соединяются циклически, а к каждому из них прикреплено по атому водорода.

Есть еще одна вариация легендарного сна - будто Кекуле приснилась не змея, а обезьяны! Прыгая по ветвям, мартышки ухватились друг за друга и сцепились в кольцо. Но уже не так важно, какие именно представители животного мира помогли сделать открытие. Главное, помогли!

И пусть фрейдисты толкуют эти видения по-своему: мол, чего только не приснится вдали от супруги, в одинокой квартирке. Сны Кекуле внесли в органику долгожданную ясность. За одно такое озарение его коллега Байер готов был отдать все свои достижения.

Так что спите больше, господа! Полноценный сон вообще для здоровья необходим.

44. Чего боялся Фрейд

В 1922 году в Лондонском университете шли мероприятия в честь пяти гениев человечества - Маймонида, Филона, Спинозы, Эйнштейна и Зигмунда Фрейда. Фрейд по этому поводу пошутил:

Этому парню, Эйнштейну, было намного легче! За ним стоял длинный ряд предшественников, начиная с Ньютона, в то время как мне пришлось в одиночку пробираться через джунгли.

Он пробрался через джунгли человеческих страхов и сомнений к самым потаенным уголкам сознания. К своему же собственному сознанию и даже к своей биографии не подпускал никого - ни журналистов, ни киношников. Может быть, это все из-за того, что гордиться ранними годами жизни Фрейду не приходилось.

Бедность и нищета, нищета и крайнее убожество

- вот что говорил он об этих годах, когда уже под конец жизни решил написать автобиографию.

Неудивительно, что Сигизмунд Шломо Фрейд был просто одержим мыслью заработать побольше денег. Благодаря способностям ему удалось получить медицинское образование, но определиться окончательно было непросто: что было интересно, не давало дохода - и наоборот.

Первую надежду разбогатеть принес... кокаин. Фрейд привозит в Вену этот малоизвестный тогда алкалоид, предполагая открыть в нем лечебные свойства. Но исследованию помешала помолвка, тоже долгожданная.

Когда-то давно шестнадцатилетний Фрейд, робкий еврейский юноша, впервые влюбился. Но любовь по имени Гизелла была еще совсем девчонкой, младшей сестрой его товарища, и ответных чувств не испытала. Из мальчишеской мести Фрейд решил приударить за ее мамашей, но не ожидал, что пышная дама с охотой воспримет его ухаживания! С тех пор с любовью у Фрейда не совсем ладилось - до тех пор, пока ему не повстречалась Марта. Только вот беда: как бы много ни трудился Фрейд, но должность приват-доцента особых денег не приносила, жениться было не на что, и помолвка в итоге продлилась целых четыре года. А когда Фрейд однажды все-таки выбрался с невестой на отдых, его коллеги прекрасно управились без него и исследование кокаина провели сами.

Потом была стажировка в Париже у доктора Шарко, который придумал душ-антидепрессант и умел лечить гипнозом истеричных дам, устраивая целые шоу с исцелением. Восхищенный Фрейд начинает подражать ему и по возвращении в Вену решает открыть частную практику. И все-таки женится на Марте.

Между прочим, Фрейд, в дальнейшем обвиняемый в распространении греха, был в вопросах супружеской верности очень строг: он пообещал Марте не иметь дело с дурными женщинами!

Лечу нервные расстройства разного типа

- такое объявление помещает в газетах Фрейд и оборудует кабинет для приема пациентов прямо в своем доме. И вот больные являются. Они утомляют доктора своими бесконечными нудными рассказами, против которых оказываются бессильны и электроды, и массажи, и ванны. И даже гипноз по Шарко: то пациент, отойдя после сеанса, начинает подозревать всех в покушении на его жизнь, то молодая дама хватается за живот:

Доктор, пользуясь моим бессознательным состоянием, вы обесчестили меня! Я беременна!

Перепробовав все, Фрейд находит наиболее удобную форму для своих сеансов: пусть пациент ложится, закрывает глаза и несет любой вздор, который только придет ему в голову. Удобно всем - и пациенту, и особенно доктору, которому больше не приходилось выдерживать напряженных взглядов глаза в глаза.

Так рождался метод психоанализа, который поначалу был принят в штыки, потом вытеснил все прочие методы и который вызывает горячую полемику по сей день. Тогда же Фрейд решает брать за сеанс не меньше сорока крон - это весьма стимулировало больных на выздоровление. Несмотря на высокую стоимость, народ валом повалил к Фрейду. Его посягательство на мораль, его способность вывернуть человеческие чувства наизнанку и превратить их в самые низменные чем больше вызывали критики, тем больше привлекали экзальтированных пациентов, многие из которых принадлежали к высшему обществу.

Разгадывал он и тайны снов. Идея того, что сновидения отображают наши желания, пришла к нему во время обеда в ресторане. Фрейд предложил хозяину сделать табличку:

Здесь, в северо-восточном углу террасы, в четверг 24 июля 1895 года, вечером, доктором Фрейдом была открыта тайна сновидений!

В общем, трудно поверить, что этот гуру психоанализа сам страдал целым набором фобий. Фрейд панически боялся ездить поездом, а когда все-таки приходилось это делать, опоздать на поезд тоже страшно боялся. Боялся оказаться в Риме - неизвестно почему. Бывая в Италии, Рим всячески избегал. Но сильнее всего он боялся умереть. Все праздновали начало XX столетия, а Фрейд говорил, что новый век примечателен днем его ухода из жизни, и пытался предугадать эту дату. Даже коллекция антиквариата, которую он собирал, напоминала ему о том, что все в этом мире преходяще.

Фрейд много курил. Курил сигары, иногда по двадцать штук в день. Уча других тому, что человек удовлетворяет курением сосательный рефлекс и отсутствие материнской груди, он сам никак не мог бросить: становился совершенно неработоспособен. А ведь врач предупреждал его!

Закончилось тем, что у Фрейда обнаружили опухоль гортани. Стараясь не пугать родных, он ушел как будто бы на прогулку, а сам лег на операционный стол. Через несколько часов после операции началось кровотечение, и жизнь Фрейду спасла чистая случайность. Закричать он не мог, а звонок, предназначенный для вызова врача, сломался. Тогда другой пациент, душевнобольной карлик, выбежал в коридор и принялся хватать врачей за халаты до тех пор, пока не пошли посмотреть, что стряслось.

Впоследствии Фрейд перенес еще много операций, но курить не прекращал. Не бросал и практику, принимая до шести клиентов в день. И удивительно стойко воспринял вынужденный отъезд из Вены, когда Австрия была захвачена Гитлером и его книги жгли. Заметил только:

Каков прогресс! В Средние века сожгли бы меня самого, а сейчас довольствуются только книгами.

Теперь, досконально изучая его работы, приходят к удивительным выводам. Теория, которая наделала такой шум и обессмертила имя Фрейда, была основана на подтасованных фактах. В ее основу легло наблюдение за шестью пациентами, двое из которых прекратили посещать сеансы через три месяца, а из оставшихся только один годился для теорий. А вообще, в любой теории есть исключения. Сам Зигмунд Фрейд говорил:

Иногда сигара означает просто сигару!

45. Яблочко от яблони, или С легким паром!

Хотите анекдот?

Играют Архимед, Паскаль и Ньютон в прятки. Архимед закрывает глаза и считает, Паскаль бежит прятаться, а Ньютон берет палку, рисует вокруг себя квадрат, метр на метр, и встает в него. Архимед открывает глаза:

- Ньютон!
- А вот и нет. Ньютон на метр квадратный - это Паскаль!

То была небольшая присказка. А впереди сказка - о волшебном яблоке, банном дне и гениальном пиаре.

Есть два величайших из величайших научных курьеза, известных каждому с детства. Они достойны отдельной книги, да не одной и не в один том величиной. Но эти истории, такие разные, объединила общая судьба - стать наукой с ухмыляющимся лицом.

Имена Исаака Ньютона и Архимеда теперь звучат в разных юморесках едва ли не чаще, чем в серьезных учебниках. И множество биографов, историков и научных журналистов пытаются докопаться до истины: где там правда, а где выдумка?

Миф о падении яблока прямо на гениальную Ньютонову макушку существует в нескольких вариантах. В первом из них это произошло летним днем, когда ученый, устав мыслить, задремал прямо в саду; во втором фрукт шлепнулся глубокой ночью при свете луны. Третий вариант самый гуманный: в нем яблоко вообще не нанесло Ньютону телесных повреждений в виде шишки на голове, потому что упало и вовсе на некотором расстоянии!

Из всех версий одна - третья - даже официально задокументирована. Знаменитый яблокопад описан в книге воспоминаний Уильяма Стакли, друга Ньютона. Вот что он пишет:

После обеда установилась теплая погода, мы вышли в сад и пили чай в тени яблонь. Он (Ньютон) сказал мне, что мысль о гравитации пришла ему в голову, когда он точно так же сидел под деревом. Он находился в созерцательном настроении, когда неожиданно с ветки упало яблоко.

Этот случай и послужил толчком к открытию закона всемирного тяготения.

Рассказ в целом похож на правду. Ньютон действительно был вынужден на некоторое время вернуться в свое поместье Вулсторп, потому что в Лондоне началась эпидемия чумы. Был у него и сад, были и фруктовые деревья. Одно из них потом снискало себе славу Той-Самой-Яблони. Дерево пережило Ньютона почти на сто лет и продолжало бы здравствовать, если бы не сильная гроза. Из древесины смастерили кресло, которое хранится где-то в Англии, в частной коллекции, а потомок яблони продолжает славить ее выдающийся род. Туристы так вытоптали почву вокруг ствола, что пришлось поставить оградку.

То есть, получается, мало-мальски правдоподобная яблоня точно была. И может быть, трогательная сцена с чаепитием благодаря сплетням случайно трансформировалась в удар по голове?

А может, и не случайно, а сознательно . Была у Ньютона родственница Катрин Кондуит, которая приходилась еще и племянницей Вольтеру. Говорят, из всей семьи только к Катрин Ньютон относился с некоторой теплотой. И однажды, чтобы популярно объяснить девушке суть своего закона тяготения, Ньютон рассказал ей эту сказку. Сказка была передана Вольтеру, и то ли в ней яблоко действительно попало Ньютону по маковке, то ли перо Вольтера слегка приукрасило историю.

В любом случае пиар-ход получился мастерский! Ставший классикой научно-мифологического жанра и отличной иллюстрацией того, как нестандартно работает мысль большого гения даже на отдыхе.

Великим умам вообще надо больше отдыхать. Вот Архимед, например, любил понежиться в ванне. Эх, хороши были знаменитые сиракузские купальни! Но на этот раз Архимеду никак не удавалось полностью расслабиться - тяготила работа.

Царь Гиерон, как и положено царям, задал Архимеду загадку в духе пойди туда - не знаю куда. Вынь да положь ему ответ, из чего мастер-ювелир сотворил вот эту новенькую дизайнерскую корону? Отдан был на ее изготовление слиток чистого золота, но как узнать, не подмешал ли ушлый мастер дешевого серебра?

Архимеду строго-настрого запретили подпиливать или еще как-нибудь повреждать корону. Вот и гадал он днем и ночью, как из этой ситуации выкрутиться.

Думал и в тот момент, когда усаживался в ванну. Банщик на этот раз постарался от души, и ванна была почти полна.

Что произошло дальше, знают даже дети. Воодушевленный возглас Эврика! гулко прокатился под банными сводами. И, позабыв о чистоте и даже не накинув на себя одежду, мокрый Архимед помчался домой, только голые пятки засверкали!

Честно говоря, сейчас правдоподобность этого тоже представляется весьма сомнительной. Чтобы известный и уважаемый житель Сиракуз вот так нагишом скакал по улицам? Даже если он действительно нашел в этой ванне то, что долго искал.

А нашел Архимед, что выплеснувшаяся наружу вода имеет тот же объем, что и вытеснившее ее тело. Чуть позже он напишет трактат О плавающих телах на основе открытого закона гидростатики. А пока что это означало одно: задание царя будет выполнено!

Слиток золота того же веса, что и корона, Архимед погрузил в сосуд с водой, корону погрузил туда же, сравнив, какое количество воды вылилось. Что и требовалось доказать: корона оказалась не совсем золотой.

По легенде, Архимед подсчитал даже количество примеси в этом ювелирном шедевре.

Царь остался доволен. То есть доволен Архимедовой работой, а вот махинациями ювелира - вряд ли!

Так рождаются мифы или нет, но они рождаются. И никого не спрашивают, готовы мы ли в них поверить. С мифами вообще как-то легче живется. Особенно с такими, которые любят все.

Ну и напоследок вот вам еще несколько случаев-анекдотов. Говорят, что все это истинная правда! Читайте и вдохновляйтесь на собственные эврики.

В детстве Ньютон рос довольно слабым и болезненным мальчиком. Когда дети играли в подвижные игры, он всегда отставал от других. И вот как-то раз затеяли состязание по прыжкам в длину. День был ветреный, и Исаак вдруг заметил, что прыгать лучше по ветру, чем против него, и наловчился скакать дальше всех. Потом он даже придумал записывать длину прыжка по ветру, против ветра и в тихую погоду. Эти прыжки он называл потом своими первыми экспериментами!

Исаака Ньютона за его заслуги избрали в палату лордов. Двадцать шесть лет он исправно посещал заседания, но за все время не произнес там ни единого звука. И вдруг однажды, в ответственный момент, поднял руку! Ему сейчас же дали слово и застыли в нетерпении.

Господа, если вы не возражаете, я попросил бы закрыть окно. Здесь очень дует, и я боюсь простудиться,

- произнес Ньютон, снова сел и умолк.

Однажды Ньютон потребовал сырое яйцо, чтобы самолично сварить его. Слуга принес яйцо, а через некоторое время слуга вошел в комнату и увидел следующую картину: Ньютон сидит рядом с печью и смотрит на горшок с кипящей водой, а в руке ученого что-то зажато. Выяснилось, что он решил измерить время, необходимое для варки яйца, но отвлекся и задумался. В руке у Ньютона оказалось сырое яйцо, а в кипятке варились часы.

46. Фермер, Кролик, Крокодил

Значит, говорят, Ньютону упало на голову яблочко? Подумаешь, невидаль: всего-то одно! Эрнесту Резерфорду досталось покрепче - на его макушку свалилась целая яблоневая ветка. Но случилось это еще в детстве и никаким открытием не ознаменовалось.

В семье он был четвертым ребенком из двенадцати и одинаково усердно работал что руками, что головой. Голова победила: однажды прямо во время уборки картофеля Эрнесту принесли ошеломляющую новость - ему присуждена стипендия на учебу в Англии!

Это, очевидно, последняя картошка, которую я выкапываю,

- усмехнулся Эрнест, докопал и пошел собираться.

Теперь Резерфорд известен как ученый с мировым именем, родоначальник атомной физики, нобелевский лауреат. Выходец из Кавендишской лаборатории, выдавшей этих лауреатов в количестве семнадцати человек. Именно там Резерфорда прозвали Кроликом - за дотошность. Но он не обижался, ведь эта дотошность отчасти и помогла сделать столько больших открытий в физике, ставшей смыслом его жизни.

Кролик Резерфорд достиг таких высот, что даже среди его учеников сплошь громкие имена - Капица, Гейгер, Чедвик, Бор. Хотя преподавал он из рук вон плохо: вместо плановых лекций пространно, с увлечением рассказывал о своих замыслах и идеях. Распад радия он демонстрировал со словами:

Теперь вы видите, что ничего не видно, а почему ничего не видно, вы сейчас увидите.

А уж если собирался привести какое-нибудь доказательство, то лучше бы он этого не делал! Мысль уводила его в сторону, он ошибался посреди математических выкладок, а потом еще журил аудиторию:

Сидите тут олухи олухами, и никто не подскажет, где я ошибся!

Но ученики Резерфорда обожали. Шанс проявить себя он давал каждому, потому что неудачи иногда приносят пользу не меньше, чем успехи. Студенту Нильсу Бору из Дании он вообще не смог поставить плохую оценку, когда тот решил физическую задачу целой кучей разных способов, не имеющих к физике никакого отношения. Вопрос был предельно ясен: как можно измерить высоту здания с помощью барометра? По мнению Бора, проще всего привязать барометр к веревке и спустить с крыши, а потом измерить длину веревки. А еще проще - подойти к консьержу и сказать ему:

У меня есть отличный новенький барометр. Я отдам его вам, если вы сообщите мне высоту этого здания.

Такой студент не мог не ходить у Резерфорда в любимчиках, а потом не получить Нобелевскую премию.

Кличка Резерфорда в те времена была уже другой. Крокодилом теперь звали его с подачи Капицы, потому что только крокодилы не умеют пятиться назад, и Резерфорд тоже не умел пятиться и отступать. Только вперед! И когда в 1933 году в Кембридже торжественно открывалось новое здание лаборатории, на его торцевой стене красовался высеченный из камня громадный крокодил, карабкающийся вверх и нарушающий все законы классического архитектурного стиля. И все улыбались, прекрасно понимая, к чему он тут.

Открытие протона, планетарная модель атома, первая ядерная реакция. Исследование радиоактивных излучений принесло Резерфорду славу и Нобелевскую премию, а заодно и самый большой курьез. Премия оказалась совсем не такой, какой ему хотелось бы!

Я имел дело с многими разнообразными превращениями, но самое замечательное превращение заключалось в том, что я в один миг превратился из физика в химика,

- сказал Резерфорд. Почти так же был ошарашен физик Вольфганг Паули, узнав, что жена ушла от него к химику.

Я бы еще понял, если бы она вышла за тореадора. Но за химика!

И все потому, что из всех коллекционеров марок наименьшим уважением физиков пользовались именно служители химии.

А еще Резерфорд получил за заслуги титул лорда. Но об этом скромный ученый вообще распространяться не любил.

47. Благодетель человечества

Пастера жаждали заполучить в свои ряды и физики, и химики! Ему наперебой предлагали кафедры и выгодные места, уговаривали выдвинуть свою кандидатуру в Академию наук. Разумеется, Пастер немало для этого потрудился, но узнали о нем, когда ему было всего-то ничего - двадцать шесть лет.

В его двадцать шесть Луи уже пригласили в Страсбург занять должность профессора университета. Ректор лично встретил его и даже позвал к себе на обед - познакомиться. Юноша понравился ректору; правильно, тогда еще у Пастера не было привычки разглядывать в лупу каждый поданный к столу деликатес и перемывать овощи и фрукты кипяченой водой, опасаясь микробов! Но понравился Пастер не только хозяину дома. Одна из его дочек, Мари Лоран, начала украдкой посматривать на молодого профессора, да и молодой профессор не остался в долгу: девушка была очень симпатичной.

В общем, спустя всего две недели ректор получил письмо, в котором Луи просил руки его дочери. Жених писал, что хоть не имеет никакого состояния, но обладает здоровьем и добрым сердцем, а остальное, как говорится, приложится. Свадьба была сыграна!

Честно говоря, здоровье Пастера оказалось не таким хорошим, как он думал. Но это не помешало ему делать открытия для здоровья других. Но начал Пастер не с людей, а. с гусениц!

В южной французской провинции неизвестная болезнь поразила гусениц тутового шелкопряда. Не справившись сами, шелководы начали звать на помощь науку. Наука поспешила - в лице Пастера, который имел о насекомых довольно смутное представление, занимаясь вообще-то кристаллической химией. Но видно, это его доброе сердце отозвалось на чужую беду, и Пастер вместе с супругой отправились сортировать червей.

Он потратил годы, но все-таки определил виновника - бактерию; научился сам и научил хозяев шелкопрядов, как распознать больного червя и как заставить здорового не жевать зараженные листья. Мало-помалу болезнь искоренили, за что правительство не знало как Пастера и благодарить, а жители вообще хотели воздвигнуть ему памятник из чистого золота!

Если уж за шелкопряда готовы ставить памятники, то что говорить о другом деянии Луи Пастера - вакцине от бешенства. Просто он начал проникаться к бактериям справедливой ненавистью! После гусениц Пастер по возрастающей переключился на кур и петухов. Из его лаборатории с восходом солнца каждый день доносилось кукареканье: профессор изучал птичью холеру.

Плодотворно поработав и выяснив, что болезнь вызывает очередная мерзкая бактерия - холерный вибрион, Пастер впервые за долгое время решил передохнуть и уйти в отпуск, оставив пробирки с микробом в термостате. К его возвращению культуры успели прийти в негодность и не подействовали даже на самых маленьких цыплят. Но дальше случилось непредвиденное: когда этим же цыплятам вкололи заведомо опасную дозу, им снова было хоть бы что!

Так появился совершенно новый способ профилактики инфекций - вакцина, попросту прививка. Пастеру вначале просто не поверили. С академиком Гереном они по этому поводу так повздорили, что тот прислал секундантов.

Апофеозом стало открытие Пастером лекарства против бешенства. Не зря его назвали благодетелем человечества!

Укусы бешеных животных обрекали их жертв на верную смерть, но и колоть препарат с возбудителями болезни, пускай и ослабленными, тоже поначалу было боязно. Девятилетний школьник Жозеф Мейстер был первым, кому спас жизнь такой укол. И скоро все академики-дуэлянты замолчали: укушенные люди выздоравливали один за другим.

Однажды едва ли не пешком добрались в Париж со Смоленщины покусанные волком крестьяне: русский врач, будучи не в силах помочь им, отбил телеграмму буквально на деревню дедушке, точнее, в Париж Пастеру. Но волшебника по фамилии Пастер уже знала каждая собака, и телеграмма пришла по адресу! В Париже выздоравливающим крестьянам понравилось, только с едой оказалось туговато: все так заботливо несли им разные изысканные закуски, что пациенты запросили хоть немножечко черного хлеба и соленых огурцов.

А Пастер отныне только и делал, что боролся с коварными маленькими животными. Заставлял стерилизовать инструменты в больницах. И пил молоко только пастеризованное! Потому что сам и придумал этот способ: нагревание продуктов до определенной температуры, чтобы они не портились.

48. В полевых условиях

Открытия Пастера вызвали ажиотаж. Этак ведь можно все болезни стереть с лица земли максимум через пару лет! Автор купался в славе, остальные - в радужных мечтах. Только время шло, а чуда все не происходило.

Микробы стали человечеству главными врагами. Их искали, ловили и клеймили позором. Вот и на этот раз:

Ищите микроба!

- сказал своим подчиненным глава Вашингтонского бюро скотопромышленности: среди рогатого скота разразилась эпидемия техасской лихорадки. Болезнь, таинственнейшим образом передающаяся от коров из южных штатов коровам-северянкам, повергала американских фермеров в отчаяние.

Сотрудников в этом крохотном бюро было четверо, включая руководителя по фамилии Салмон, впоследствии ставшего известным. Каждый из могучей кучки представлял собой личность неординарную: молодой медик Теобальд Смит, которого больше тянуло к теории, а не к практике, некто Кильборн, интересующийся ветеринарией, и престарелый помощник Александр, который приступал к своим обязанностям только в случае какого-нибудь форс-мажора. Главным героем всей этой истории станет Смит. Именно в его чердачной комнатенке с тараканами и начало разворачиваться действо, которое перенеслось потом на вольный воздух, в сельские просторы.

Техасская лихорадка действовала коварно. Если фермеры с севера страны решали прикупить себе рогатый скот на юге и выпускали увеличившееся стадо попастись, случалось непоправимое. Примерно через месяц хозяйки пастбища переставали есть, слабели, у них начинался жар, и спасти буренок не мог уже никто. Зачинщицы, южные коровы, от этой заразы не страдали, но стоило северным особям погулять там же, где они, прогулка оказывалась фатальной.

Стояло лето 1889 года, страшная жара. Фермеры несли убытки, жаловались, враждовали между собой. В Департаменте здравоохранения поняли, что медлить больше нельзя, и направили на борьбу с болезнью лучшие умы. Сами же скотоводы такими умами не обладали. Но, обладая простыми взглядами на простые вещи, заметили кое-что. А именно маленькое насекомое - клеща. Пошли слухи: клещ, клещ. Болезнь от клещей.

Наука в полуграмотные сплетни не верила. Фермеров подняли на смех: какой-такой страшный клещ? Все болезни от микробов, это ясно как день! Виновных микробов находили тучи и спорили, спорили, какой же из них виновнее. А скоту от этого не становилось легче.

Итак, Теобальду Смиту тоже было приказано найти микроба. Для этого в лабораторию были заказаны коровьи селезенки, но, пока их доставили, селезенки испортились. Так не годится, решил Смит. Надо перебираться ближе к тем местам, где разыгрывалась трагедия. И этот городской житель отправляется к земле, строить экспериментальные загоны для коров.

Видимо, там он и услыхал о клещах от местных фермеров. Но, в отличие от многих, не засмеялся.

Скоро загон, разделенный на комнаты, был готов к приему гостей с юга. Несколько коров, сошедших с корабля, были просто усыпаны клещами, и гостей нарочно поселили вместе с животными с тамошней фермы. Интуиция не подвела Смита: обрадованные клещи взяли чистеньких коров штурмом и моментально освоились на новой жилплощади. Начался отсчет месяца - месяца, который должен был все решить.

Чтобы скоротать время, Смит вместе с Кильборном взялись за дело не очень достойное ученых, как сочли бы многие. Хорошо, что начальник, Сальмон, не слишком утомлял своим руководством, иначе парни получили бы нагоняй, занимаясь вместо поимки микроба поимкой клещей, сосущих кровь южных коров.

Это была еще та работенка! Насекомые ни в какую не желали отрываться от своего угощения, зарывались в шерсть, лопались. До истечения месяца оставалось все меньше и меньше дней. Ежедневно Смит или Кильборн посещали полевую лабораторию, наблюдая за коровами, а заодно собирая тех клещей, которые на момент глобальной ловли были совсем детьми. Как только решили, что всю мелочь выловили, бывших клещеносных коров тоже подселили к здоровым соседкам.

Час икс настал. Коровы заболели. Все сложилось просто идеально. Где были клещи, появилась и зараза; где клещей уничтожили - заразы не было. В крови больных коров действовали темные грушевидные бациллы; микроб был найден, но не ему принадлежала главная роль.

Непонятым оставалось одно: как же клещ переносит заразу, если он не умеет летать, не перепрыгивает с одной коровьей спины на другую, а проводит всю свою короткую, но вредоносную жизнь на одном животном?

Тогда Смит подумал и заказал с полей юга побольше травы. Да чтобы непременно с клещами! Травка была предложена здоровым коровам на обед. Сжевали они ее за милую душу, и ничем плохим это для них не обернулось. Ладно, решил Теобальд, увеличим концентрацию! И сварил из толченых клещей суп. Это блюдо понравилось его подопечным еще больше.

Разгадка крылась в чем-то другом. И нашлась внезапно. Поскольку клещи уже были для Смита едва ли не спутниками жизни, он научился даже выращивать их на стеклянных блюдцах. Крохотных деток и энергичных подростков, которые страшно хотели есть, он просто так решил усадить на здоровую, упитанную корову. Она заразилась, и только теперь стало ясно: опасен не взрослый клещ-папаша и не мать-клещиха, а их потомство. Оно, юное и шустрое, уже из яиц выходит носителем бацилл!

Так закончилось расследование дела о возбудителе страшной болезни. Ее искоренили простым способом: регулярным купанием коров. Чистота снова оказалась залогом здоровья.

Но о Теобальде Смите, к сожалению, теперь почти забыли. Или он сам не гнался за популярностью? Знаете, даже всем известная бактерия сальмонелла, которая вызывает кишечную инфекцию, тоже была открыта именно им. А названа, да, в честь его руководителя Сальмона, получившего все лавры.

49. Кто смеется последним

Одно очень действенное и очень недорогое лекарство долгое время оставалось незаслуженно забытым. Его просто-напросто считали несерьезным, потому что это лекарство - обычный смех!

С американским журналистом и редактором Норманом Казинсом случилась беда. Он всегда был полон сил и энергии и все успевал, но однажды внезапно почувствовал себя плохо. Поднялась температура, заломило все тело. Уверенный в том, что всего лишь простудился, Казинс поначалу не придал этому значения, но его состояние ухудшалось так стремительно, что уже через некоторое время стало трудно ходить, поворачивать голову, шевелить руками.

Диагноз, поставленный врачами, даже название носил ужасное - анкилозирующий спондилоартрит. Еще ужаснее был прогноз: болезнь поражает всю костную систему и вылечивается только в одном случае из пятисот.

Казинс был потрясен. Медленно и мучительно умирать - что может быть страшнее? Лучшие медики занялись им, но все было напрасно. Даже разомкнуть челюсти для того, чтобы поесть, и то стало возможным с огромным трудом. Целыми днями Казинс лежал, отвернувшись к стенке больничной палаты, и отказывался даже принимать родных. Медики записали его в безнадежные.

Лежа днем и ночью без движения, чего только не передумаешь. И Казинсу вспомнилось прочитанное когда-то: страх, уныние, депрессия угнетают иммунитет и действуют на организм разрушительно, а положительные эмоции, наоборот, способствуют оздоровлению. Так-то оно так, да где же на его месте этих положительных эмоций набраться? Но терять все равно нечего: лекарства-то не помогают!

И несмотря на боли, несмотря на то, что Казинсу давно уже не до смеха, он решает. посмеяться над своей болезнью. Не слушая протестов, он заставляет их выписать его из клиники и перевезти в отель, где ничто не напоминало бы о недуге. Оставшись под присмотром только своего личного врача и сиделки, Казинс просит установить в номере кинопроектор и принести лучшие комедийные фильмы и много-много юмористических книжек.

Но начать веселиться ни с того ни с сего не так-то легко. Первое время больной угрюмо взирает на экран. Затем горько усмехается: надо же было затеять подобную глупость! Но постепенно отвлекается от своих грустных мыслей и втягивается в процесс: сначала начинает улыбаться, потом хихикать, потом хохотать! Когда он просмеялся десять минут подряд, то, к своему удивлению, смог после этого поспать целых два часа, не испытывая боли.

И снова сиделка включает кинопроектор или читает Казинсу смешные истории, и так день за днем. Больной докладывает врачу о том, что боли стали слабее. Врач удовлетворенно кивает - смейтесь на здоровье - и начинает делать Казинсу анализ крови до и после сеанса веселья. Показатели хоть чуть-чуть, но улучшались!

На фоне смехолечения, конечно, продолжался и прием лекарств. Но первое, что Казинс перестал принимать, - это снотворное. Спалось ему теперь почти хорошо, ведь он так уставал смеяться.

Казинс уверенно шел на поправку, и, наконец, наступил день, когда он смог встать с постели и начал заново учился ходить и управлять своим телом. Подвижность суставов увеличивалась просто на глазах, руки и ноги снова слушались. В итоге Казинс смог вернуться к занятиям теннисом, верховой ездой и игре на органе, а главное, к любимой работе. Лет через десять он встретил одного из врачей, которые занимались им в клинике. Узнав пациента, тот был совершенно обескуражен.

Нормана Казинса назвали человеком, рассмешившим смерть. А науку, которая с той поры начала пристально изучать возможности смеха, - гелотологией.

Быть оптимистом вообще никогда не повредит, особенно в сложных ситуациях. Но оказалось, смех способен улучшить не только настроение, но и самочувствие. И дело не только в выработке эндорфинов - гормонов счастья, но и в ощутимой физической нагрузке! Искреннее веселье сравнимо с занятиями фитнесом, потому что одновременно работают восемьдесят групп мышц. Современная медицина уверяет, что хохотушки и весельчаки гораздо меньше болеют; а может, они просто не всегда обращают на свои болячки внимание?

Смехотерапия бывает индивидуальной и групповой, появилась специальная йога смеха и даже специальная профессия - медицинский клоун. Доходит, извините за каламбур, до смешного: обезболивание смехом предлагают будущим мамочкам во время родов.

Из всех живых существ на Земле смеяться умеет только человек. Главное - подойти к этому делу со всей серьезностью!

50. Улыбнитесь Моне Лизе

Когда не хочется хохотать, настроение поднимет и обычная улыбка. Особенно если эта улыбка создана гением.

Тайну полотна, с которого загадочно улыбается Мона Лиза, только и делают, что раскрывают, регулярно и каждый раз совершенно окончательно. Кто-то объявляет, что у Джоконды нет передних зубов, что она страдает астмой, что это не она, а он - сам живописец в женском обличье, и вообще, что Джоконда вовсе даже не улыбается, а глядит злобно. При этом героине приписывают то паралич лицевого нерва, то симптомы идиотизма, то беременность. Но вопреки общей погоне за сенсациями, тайна картины так и остается тайной. Как и сам ее создатель!

Леонардо из Винчи (а именно так переводится его фамилия, точнее, прозвище по названию городка) не учился на художника. Он был у художника подмастерьем. Однако свой первый шедевр сотворил, по легенде, еще в детстве: расписал щит, изобразив голову Медузы, такую ужасающе-отвратительную, что все шарахались. Но так как именно такой ей и полагалось быть, то талант был налицо.

Достигнув тридцатилетия, Леонардо понял, что пора наконец делать карьеру. В 1482 году миланский герцог Лодовико Сфорца получил такое необычное письмо, что просто поразился хвастливости автора, который всячески рекламировал. самого себя. Он утверждал:

Владею способами постройки очень легких и крепких мостов, которые можно без всякого труда переносить и при помощи которых можно преследовать неприятеля, а иногда и бежать от него;

кроме этого, обещал придумать средство, чтобы жечь и рушить мосты неприятеля, способы отводить воду из рвов в случае осады, устраивать осадные мосты, изготовлять «кошки» и лестницы, разрушать укрепления, недоступные для артиллерии, и пушки, которые кидают мелкие камни, словно буря, и наводят своим дымом великий страх на неприятеля.

Также устрою я крытые повозки, безопасные и неприступные, для которых, когда врежутся со своей артиллерией в ряды неприятеля, нет такого множества войска, которого они не сломили бы.

В общем, все для фронта, все для победы - на случай если Сфорца надумает воевать. Дальше в письме говорилось:

Во времена мира считаю себя способным никому не уступить как зодчий в проектировании зданий, общественных и частных, и в проведении воды из одного места в другое. Также буду я исполнять скульптуры из мрамора, бронзы и глины. Сходно и в живописи - все, что только можно, чтобы поравняться со всяким другим, кто б он ни был.

И много-много обещаний в таком же духе.

Герцог заинтересовался: кто есть этот и швец, и жнец, и на дуде игрец? И пригласил хвастуна ко двору!

Леонардо явился с подарком - с необычной серебряной лирой в виде конской головы, собственноручно сделанной. Играть на ней тоже предстояло именно Леонардо - без сомнения, он умел и это. А еще устраивать увеселительные мероприятия, декламировать баллады собственного сочинения, изготавливать какие-то хитрые приспособления для хозяйства, расписывать фрески, жарить мясо удивительной вкусноты и среди всего прочего ваять статую, изображающую герцога верхом на коне. Сфорца был доволен. Только одно смущало герцога: брался Леонардо за все и сразу, но доводить до конца как-то не спешил.

Дело в том, что да Винчи был увлечен практически всем. Записные книжки, испещренные ужасно неразборчивым зеркальным почерком левши, зато прекрасно иллюстрированные, сохранили огромное множество безумных проектов и идей. Для того времени они и вправду были безумными: танк, парашют, водолазный костюм, подводная лодка, пароход. Ткацкий станок, машина для изготовления иголок, подъемный кран, системы осушения болот, мосты и сооружения. Автомобиль, вертолет, пулемет, планер, дымовая завеса, прожектор, катапульта. Нет такой области знаний, в которой Леонардо не предложил бы что-нибудь новенькое.

И тем не менее фантастическая плодовитость этого удивительного человека сегодня под сомнением. Из всех его изобретений и задумок при его жизни получило распространение. только одно - колесцовый замок для пистолета. Все остальные оказались в те дни слишком продвинутыми. Виной этому было и то, что закончить какое-либо дело для Леонардо означало это дело похоронить. И если бы он попытался соорудить действующие модели, его затеи, скорее всего, не увенчались бы успехом.

Свои художественные полотна вообще он писал годами, в результате чего они портились, хранясь кое-как, но художник словно нарочно не исправлял повреждений: пусть жизнь сама внесет коррективы. По сравнению с инженерными проектами, живописных произведений у него совсем немного. Но от этого они не становятся менее прекрасными, а все его наследие - менее удивительным.

Не избежал Леонардо и классической болезни изобретателей: в течение нескольких лет с упорством пытался сконструировать вечный двигатель. Но хотя он не имел понятия о законе сохранения энергии, открытом намного позже, да Винчи все равно пришел к выводу, что вечный двигатель собрать невозможно. Так что и не пытайтесь!